Ещё раз про биткоин. При чём здесь Казахстан

Мятежники и майнеры

И дело не только в том, что после бегства китайских криптовалютчиков из-под налогового и регулятивного пресса, по разным оценкам, на Казахстан приходилось от 12 до 20 процентов мировой генерации биткоина. А это, заметьте – второе место после США.

Упаси нас господь, искать и тут мировой заговор: криптоэкономика – пока ещё удел энтузиастов, хотя и развивается стремительно. В минувшую пятницу – православное Рождество, биткоин потерял в цене сразу 5 %. Не катастрофа, но иначе, как симптом, такое расценивать трудно.

И не только потому, что это курсовой минимум, начиная с конца сентября, но и в силу подтверждения всех, в том числе и нашего, негативных прогнозов по биткоину (Битвы с биткоином или за биткоин). Причём неожиданно быстрого подтверждения.

Вообще-то, цена выше 40 тысяч долларов смотрится плохо только на фоне рекордных 69, и пугает скорее непредсказуемость биткоина, и уже весьма сомнительные перспективы. Хотя чего же сомневаться, если темпы роста цифровой экономки по-прежнему в несколько раз превышают темпы генерации или выпуска криптовалют.

Напомним, что его именуют майнинг. Но майнеры, даже вместе с центральными банками многих стран, которые запустили электронное производство цифровых валют, как конкурентов крипте, попросту не успевают за интернетом и ударным ростом блокчейн-технологий.


Да, многие предостерегают любителей крипты, что нормативы эмиссии биткоинов, установленные несколько лет назад – всего 21 миллион, уже почти исчерпаны. Но вряд ли это остановит майнеров. Вместо биткоина они тут же возьмутся за какие-нибудь «альткоины» или «эфиры».

Сетевой суррогат

Парадокс с падением биткоина из-за Казахстана в том и состоит, что после отключения сети интернет в Казахстане глобальные вычислительные мощности под биткоины потеряли те самые 12–20 процентов, и это априори предполагало рост криптовалют.

Однако на практике был отмечен спад, да ещё и очень сильный.

А объясняется всё достаточно просто – курс того же биткоина, по оценкам экспертов, только на 5–10 процентов определяется масштабами эмиссии, то есть тем, насколько активны майнеры в генерации новых и новых цифровых денег.

Остальное – дело умозрительной оценки со стороны тех, кто пользуется и торгует криптовалютами. То есть и биткоин, и его последователи, и цифровые юани, доллары или рубли, по сути, не слишком отличаются от обычных денег. Даже от золота. Всё это – не более чем суррогат доверия и средство расчёта, сбережения и вложений.

И всё же, пусть заговора и не было, но биткоин почему-то оказался под ударом в Казахстане совсем не вовремя. Ведь всего за день до острой фазы были утверждены протоколы последнего заседания Федеральной резервной системы США, а опубликовали их как раз в среду 5 января.

Вот и говорите после этого, что случилось просто совпадение.

Как раз 5 января и стало известно, что американский финансовый регулятор подготовил предельно жёсткие меры, направленные на то, чтобы умерить аппетиты спекулянтов к рисковым активам.

Биткоин как раз из их числа, и уж точно – среди них один из самых перспективных. Главный операционный директор сингапурской криптоплатформы Stack Funds Мэтью Дибб отметил, что


В Казахстане интернет отключили только в самый последний момент – когда протесты стали действительно жёсткими.

Регуляторов можно понять – антивластный настрой по сетям мог бы передаваться, конечно, намного быстрее, но раздражать сетевую тусовку опасно.

Очередной новояз – хешрейт

И тут же резко упала скорость выпуска биткоинов, и кто-то запустил в широкий оборот сленговый термин хешрейт – единицу измерения мощности устройств, добывающих биткоины, чаще всего – простеньких майнинговых ферм.


Но главные казахские биткоин-мощности – это стационары, пожиравшие сотни тысяч дешёвых киловатт ради выпуска крипты. Именно жадность майнеров, страх потерять колоссальный неконтролируемый источник дохода и сыграли в результате на снижение курса биткоина.
С другой стороны, угроза потери огромного, поистине неисчерпаемого рынка сетевых услуг, подталкивает национальные банки активнее внедрять цифровые варианты традиционных валют. Однако полностью выдавить ими крипту из киберпространства – это уже из области фантастики, дай бог хоть потеснить немного.

А ведь в том же Казахстане с его мощностями майнинга начиналось всё только из-за снятия ценового потолка на сжиженный нефтяной газ. Впрочем, генераторы, которые необходимы для майнинга, могут ведь работать и на нём. А для держателей крипты, помимо темпов выпуска и трезвой оценки того, какая вычислительная мощность нужна для создания биткоинов, важнее всего – безопасность.

Интересно, что в Казахстане перед кризисом готовились законодательные меры по регулированию индустрии криптомайнинга. И это тоже наводит на мысли, что биткоин отнюдь не в стороне от январских событий.

К тому же нельзя забывать, что криптовалюты потому и привлекают очень многих, что представляются и абсолютно защищёнными, и такими, у которых вообще нет проблем с хранением – лучше даже, чем банковские карточки и электронные счета.

И мало кого волнует, сколько энергии сейчас тратится на тот же самый майнинг биткоинов. И углеродный след забыт, и то, что с каждым днём майнеров по миру всё больше, не тревожит. Ведь во всемирной сети Интернет с каждым днём становится только всё больше места, не заполненного оборотом криптовалют и технологиями блокчейн.