Платина сначала была никому не нужна. Не понимали люди, что с ней делать. Расплавить не получается, ковать тоже. Попадается редко, сначала ее вообще только в Индиях, тех, которые потом стали называть Америкой, находили. В испанских колониях, в общем. Эта платина вообще никакой обработке не поддавалась.
Никаких от нее доходов, расходы одни - рудники собой засоряет.
В 1786 году министр испанского королевского двора маркиз Арано пригласил толкового французского химика Пьера-Франсуа Шабано поработать во славу испанской науки: получить чистую платину из привезенной из Америки руды. После долгих экспериментов Шабано все-таки решил поставленную задачу и в один прекрасный день удивил своего благодетеля. Утром маркиз Арано увидел у себя на столе небольшой металлический куб из светлого металла. Он попытался его поднять, но небольшой куб оказался тяжелым.
- Что за шуточки, Шабано?! Вы его привязали? - спросил маркиз ученого. Оказалось, что ничего Шабано не привязывал. Просто плотность чистой платины оказалась даже больше золота. И небольшой куб из нее, с длиной каждой из сторон около 10 см, будет весить более 21 кг (справедливости ради, такой же куб золота тоже будет весить около 19,5 кг).
В общем, Шабано научился работать с платиной. Испанский король подарил Папе Римскому платиновый потир. Потом в революционной Франции из не поддающейся коррозии платины изготовили эталоны метра и килограмма. И что еще?! На этом, можно сказать все. Пока в России на Урале не обнаружили залежи «нового сибирского металла» рядом с Демидовскими заводами.
Новым металлом оказалась все та же платина. Когда стало понятно, что платины на Урале много, а металлург Петр Соболевский придумал, как сделать этот неподатливый металл ковким, молодой император Николай Павлович задумался над предложением: а почему бы не использовать платину для какой-нибудь государственной пользы. Так появилась идея начать чеканку платиновой монеты. Заодно и Демидовым прибыль.
Так 4 апреля 1828 года появился указ, в котором подданным сообщалось:
«между сокровищами хребта Уральских гор открыта и платина, которая пред сим находилась почти исключительно в Южной Америке. Для удобнейшего сбыта сего драгоценного металла желательно ввести употребление онаго для монет»
Из платины в Петербурге сначала начеканили трехрублевые монеты. Почему трехрублевые? Смотрите за руками, тут чистая физика и немного экономики. На тот момент платина стоила в 5-6 раз дороже серебра. Плотность платины примерно в два раза больше плотности все того же серебра. B результате, если отчеканить монету размером с серебряную полуполтину (четвертак или 25 копеек, как вам удобнее), то стоить она будет примерно в 12 раз больше (в 2 раза больше вес и в 6 раз выше цена) – то есть как раз 3 рубля. Интересно, что при этом весить такая монета будет как серебряный полтинник.
Лично меня искренне восхищает, как чеканили номинал и содержание драгоценного металла на этой монете. Смотрите, как красиво:
«3 рубли на серебро. 1830 год. С.П.Б.»
И вокруг:
«2 зол. 41 дол. ЧИСТОЙ УРАЛЬСКОЙ ПЛАТИНЫ»
Чтоб ВСЕ знали. ЧИСТОЙ. УРАЛЬСКОЙ.
В следующем году учредили платиновые «дуплоны» - шестирублевые монеты, размером с серебряный полтинник, а с 1830 года началась чеканка «квадруплей» - 12-ти рублевиков, размером, соответственно с серебряный рубль.
В основном чеканили трехрублевые монеты. За все годы выпуска их отчеканили более 4 миллионов штук. Для сравнения 12-рублевиков начеканили 41688 штук.
Платиновые монеты чеканили вплоть до 1845 года, когда мнение Николая Павловича относительно их необходимости и использования поменялось на прямо противоположное. Чеканку монеты решили прекратить. Официально это объяснили так:
«Для приведения нашей монетной системы в совершенную стройность признать за благо прекратить вовсе чекан платиновой монеты»
А почему на самом деле пришлось срочно приводить монетную систему «в совершенную стройность»?! Откуда взялась нестройность в столь стройном государстве?
Причин для такого поворота на 180 градусов у царя имелось несколько.
✅Во-первых, на тот момент получилось так, что владения Демидовых, в которых в основном добывали платину, оказались под опекой, так как Павел Демидов неожиданно преставился, его сын был еще совсем мал, а жена Аврора Карловна больше была не по части рудников и платины, а по части украшения своей красотой любого общества. И опека сообщила императору, что с добычей платины имеются некоторые проблемы:
«добыча платины вне Российской империи сократилась до трех пудов, что цена на оную возвышается, что прежде изменения существующего узаконения о платиновой монете нужно бы открыть продажу в Лондоне и Париже платины по установленной Правительством цене... и уже по полученным результатам разрешить вопрос о платине и платиновой монете».
✅Но, во-вторых, открытие продажи привело к тому, что цена почему-то не "возвысилась", а упала. Отсюда возникли опасения, что на рынке появится много поддельной монеты. Учитывая то, насколько дорогим и сложным было дело чеканки платиной монеты, очень удивительное опасение.
Ну а в-третьих, чеканка платиновой монеты была банально дороже чем золотой. Затраты на чеканку золотого рубля составляли около копейки на рубль, а чеканка платинового рубля обходилась казне в 33 копейки. То есть золотые пятирублевки чеканить получалось гораздо дешевле, чем платиновые трехрублевки.
Поэтому Николай Павлович принял решение в своем незабвенном стиле: «с глаз долой из сердца вон». Чеканку платиновых монет прекратили, все монеты изъяли из обращения в течение полугода.
А что оставшаяся платина? А ее просто взяли и продали по сходной цене англичанам. Всю. В результате Англия, у которой вообще ни имелось ни одного месторождения, на долгие годы стала монополистом в отношении платины.
Больше платиновые монеты в столь массовом порядке ни одна страна чеканить не стала, только отдельные юбилейно-инвестиционные выпуски. Построить международную и даже свою собственную суверенную систему на «не таком как у всех» драгоценном металле не получилось. Хотя, как рассказывают, купцы платиновые монеты ценили. Так как случись какой пожар – с этими монетами ничего не случалось в отличие от золотых и серебряных, так как платину просто так не расплавишь.
Чем-то эта история напоминает одну весьма нам всем известную «суверенную платежную систему». Николай Павлович в итоге вернулся к «традиционным» основам. Но, как известно, чужие грабли мало кто принимает в расчет. Свои шишки интереснее.
Свежие комментарии