Эксклюзив: Юнус-Бек Евкуров о протестах в Ингушетии и новых границах с Чечней

Андрей Афанасьев: Самый главный вопрос, который сейчас всех беспокоит: что, собственно, происходит в Ингушетии? Информация, которая в эти дни появляется в СМИ, особенно в так называемых оппозиционных средствах массовой информации, зачастую дает эмоции, но абсолютно без фактов. Из-за чего вышли на протест люди, в чем проблема?

Юнус-Бек Евкуров: Поводом стало соглашение, которое мы подписали с Рамзаном Кадыровым по административной границе между Республикой Ингушетией и Чеченской Республикой и принятый парламентом закон, который подтвердил это соглашение. Есть люди, искренне считающие, что их ущемили в правах. С ними мы проводим разъяснительные беседы, и многие правильно всё понимают. Но, по большому счету, нынешние акции протеста связаны с событиями, произошедшими еще до подписания соглашения. Поэтому мне кажется, спецслужбы здесь лучше разберутся, а мое мнение и мнение людей, занимающихся внутренней политикой, заключается в том, что это заранее спланированная акция.

За последние полгода такие вещи у нас уже происходили. И граница, подписание соглашения – это чисто совпадение и случайность. Организаторы преследуют совершенно другие цели, нежели земли или границу.

Фото: официальная страница Ю. Евкурова в ВКонтакте

А.А.: Какого рода силы могли бы быть заинтересованы в дестабилизации обстановки в регионе?

Ю.Е.: Об этом мы можем судить по тому, кто выводит на улицы больше всех людей. Это так называемый официальный муфтият – духовенство. Если вы помните, несколько лет назад я выразил свое мнение по работе непосредственно самого руководителя, а не в целом духовенства. Они буквально за несколько дней до основных митингов провели традиционное совещание, выбрали свой совет, утвердились. Туда вошел ряд различных некоммерческих организаций и наших, и Красный Крест, и общественных деятелей. Таких, например, как Совет тейпов. То есть, они якобы объединились именно ради одной цели – вопроса о границе, или земли. Ну, а духовенство, конечно, и ранее планировало эти вещи. И я точно уверен, что у них другие цели, другие задачи.

А.А.: А что находится на той земле, из-за которой поднялся весь этот шум?

Ю.Е.: Никто из них не хочет слушать доводы руководства республики, правительства, правительственной комиссии, которая работала по границе. И доводы тех министров, которые внятно, четко объясняют всем, что мы ничего не потеряли, и никому ничего не отдавали. Цифры, о которых пишут, мы якобы отдали 30 тысяч гектаров - это вранье чистой воды. Они рисуют карты и развешивают их в районе митингов, вспоминая данные столетней давности, и еще больше распаляют жителей. Они не соответствует действительности. На той стороне находится то же самое, что и на этой стороне, если мы говорим о месте за рекой Фортанга в районе Датыха. Там такие же леса, такие же горно-лесистые местности.Если говорить про нефть, на нашей стороне находится больше скважин, 16 скважин из 19-ти на нашей стороне. И стоят они на балансе Ингушнефти. То есть, легенда о том, что якобы ту землю отдали Чечне из-за того, что ей разрешили иметь свои собственные нефтепредприятия, не соответствует действительности. Тем более, не отдали. Эта территория еще в царское время и в советское всегда была Чеченской Республикой. Даже во время Чечено-Ингушетии это была чеченская территория. И старожилы, и все, кто там живет, это понимают и прекрасно знают. Даже не требуется никаких историков.

Фото: www.globallookpress.com

Что на той, что на этой стороне, в районе Аршты-Чемульга, находится Бамутское лесничество, которое относится к федеральному лесному хозяйству, а не региональному. На нашей стороне порядка семи тысяч двухсот гектаров. После этих событий мы говорим о том, что, наоборот, мы приобрели благодаря разделению 7 200 гектаров, который из Бамутского перейдет в Сунженский лесхоз, то есть наш лесхоз. Поэтому нет там ничего такого страшного. Что там, что здесь, одинаковые места, одинаковые горы, одинаковые реки. Ну, и жители, которые живут на приграничных территориях.

А.А.: Можно подумать, что таким образом какие-то силы пытаются вбить клин между чеченским и ингушским народами. Как часто проводятся провокации, для того чтобы отношения испортить?

Юнус-Бек Евкуров о протестах в Ингушетии и новых границах с Чечней

Ю.Е.: Здесь я не вижу следов иностранных спецслужб. Если бы это длилось в течение полугода или года, можно было бы об этом говорить. А сейчас назову происходящее стечением обстоятельств. Эта ситуация сложилась месяц назад, когда в одном из населенных пунктов, в Арштах произошла не то что бы ссора, а возникла определенная напряженность. Мы тогда решили с Рамзаном Кадыровым, чтобы наши председатели парламента, они оба же являются председателями комиссии, что с той, что с этой стороны, встретились, обсудили и вынесли на наш суд, что делать. И почти в течение месяца эта комиссия работала.

Мы пришли к выводу, что только по устоявшейся границе 1990-го года надо разделиться. Хотя тогда тоже нелегко всё было. И только сейчас мы можем говорить о какой-то дружбе, добрососедстве и братских отношениях. Потому что иначе есть также желание чеченской стороны, я имею в виду историков и жителей, которые говорят, что граница должна быть определена по 1934-му году, а это почти половина Сунженского района нынешней Ингушетии и часть Малгобекского района. Наши же историки и жители говорят, что по 1929-му году. Это тоже порядка 4–5-ти населенных пунктов нынешней Чеченской Республики.

Понимаете, это живые люди, которые, даже если бы у нас возникло желание подписать документ в таком виде, не согласятся и там будет братоубийственная война. Поэтому, конечно, мы это всё соизмерили и показали. У кого больше правды – тут не разберет никто. Сейчас кто-то говорит, нужно выйти на шариатский суд. Но, во-первых, мы светское государство. Во-вторых, даже если выйти на шариатский суд, еще неизвестно, кто победит. Тоже опасная игра. И потом, если мы через шариатский суд делим границы, о каком добрососедстве может вообще идти речь. И мы пришли к выводу, что границу определим по 1990-му году. Почему? Потому что предыдущие руководители, и с нашей и с чеченской стороны, тоже по умолчанию жили именно по устоявшимся в девяностых границах. Другого варианта уже не было и не могло быть. Кроме как кровопролитие. Страшные слова, конечно, но по-другому никто землю не уступит друг другу.

Фото: www.globallookpress.com

А.А.: Если проанализировать повестку, которую транслируют оппозиционные СМИ и западные издания, то складывается впечатление, что их, в принципе, интересует только мнение тех, кто вышел на протесты и вывел людей на улицы. Это специально делается?

Ю.Е.: Я уверен, что это так. Потому что они всегда учитывали мнение только тех, кто дает им информацию, или, как мы говорим, кто является их агентами и их собкорами. Кто навязывает политику – тот такую политику и ведет. И здесь ничего нет удивительного. Было бы странно, если бы западные СМИ писали о некоторых событиях, как есть. Потому что им это не нужно. Зачем им на Западе нужна правда.

Ситуацию между ингушским и чеченским народом они называют скандалом или конфликтом. Это то, что выгодно сегодня Западу. Потому что у них не совсем дружелюбное отношение к России и в этом ничего удивительного нет. Мы открыты и западным СМИ. Пришли бы – мы дали бы интервью, показали бы. Но с условием, что они покажут то, что мы сказали.

А.А.: А были прецеденты, когда они перевирали?

Ю.Е.: Они всегда перевирают. И я знаю то, что мы говорим, их главные редакторы или начальники не пропустят. Им правда и реальные факты не нужны.

А.А.: Когда мы подъезжали к правительственному зданию, то видели достаточно большое количество людей. Особенно учитывая, что Ингушетия – это не самый густонаселенный регион нашей страны. Каким образом в организаторы смогли собрать на улице такое количество людей?

Ю.Е: Это было и в прошлую пятницу. Косвенно подтверждает нашу информированность на сегодняшний день, что за этим делом стоит, в целом, духовенство республики. Они и в прошлый раз, и в этот раз, видимо, объявили, что бы жители приехали в Магас на пятничную молитву. Не в мечети, а на улице. Они считают, что так правильно. Так заложено в сознании людей, что если пошел имам села, то, значит, за ним надо тоже пойти. Если имам села призывал, то, значит, это надо сделать. Поэтому ничего такого радикального в этом нет. Люди приехали сюда, помолились. Если смотреть по камерам, то видно, как за полчаса до молитвы люди собираются, и буквально в течение часа столь же быстро расходятся. Есть и активные сторонники оппозиционной деятельности, которые поддерживают митинговщину. Их постоянное число, оно колеблется в районе 800, полутора-двух тысяч. А остальные - это, конечно, те, кто пришли помолиться.

Магас. Фото: Владимир Смирнов/ТАСС

А.А.: А Вы можете вкратце объяснить, в чем суть возникших противоречий с духовенством республики?

Ю.Е.: Ну, я бы не хотел сейчас усугублять ситуацию. Слишком глубокая эта тема. Потому что, если вы в архивах посмотрите – там это все есть. Сейчас у нас задача успокоить тех, кто вышел, независимо, какой партии, какому духовенству и кому они принадлежат. Успокоить людей. Вернуть их в свои дома, очистить улицы, навести порядок. И заниматься диалогом, в том числе, с так называемым оргкомитетом протестующих. В этом задача. А давать оценки, входить в историю, как это все произошло, не хотелось бы.

А.А.: Вы были переизбраны в прошлом месяце. Какие у вас планы на ближайший срок, в качестве главы республики?

"Красный угол" с Еленой Шаройкиной. Почетный гость - Юнус-бек Баматгиреевич Евкуров.

Ю.Е: Во-первых, самое главное было и остается завершить наши довольно масштабные работы, в том числе, проекты, которые стоят на контроле у президента страны. Это федеральная автомобильная дорога, строительство которой должно завершиться к середине или концу 2020 года. Это газификация или реконструкция газовых сетей, начиная с 2019 года, реконструкция электросетей, еще замена всей инфраструктуры водоотведения. Потому что слишком изношенные трубы. То есть решаем ряд задач, которые напрямую мы выполняем. В том числе, строительство стадиона. Помимо этого, конечно, необходимо нарастить инвестиционный потенциал. Мы буквально вчера заслушали инвестиционный совет. У нас более восьми таких стратегических проектов, на общую сумму 12 миллиардов рублей, которые мы должны завершить. Они позволят нам минимизировать дотационность региона и сократить безработицу. И главное, конечно, выполнение майских указов. Потому что в рамках майских указов, как вы знаете, существуют 12 специальных проектов, в которых мы активно участвуем. И это колоссальная работа, требующая круглосуточного внимания.

А.А.: Последний раз я был в республике больше двух лет назад и могу сказать, что, по сравнению с тем временем, во-первых, улучшились дороги. И во-вторых, засеяно больше полей, видно как происходит сельскохозяйственная деятельность. Вы как-то планируете развивать сельскохозяйственный потенциал в регионе?

Ю.Е.: У нас есть целая госпрограмма. Мы сегодня по некоторым направлениям не то что в стране, в Европе первые. И по садоводству, по своим питомникам, и по хранилищам, в том числе. Мы уже можем конкурировать и выходить на экспорт сельхозпродукции. В течение двух лет у нас работает один из самых крупных на Северном Кавказе птицекомплексов халяльной индюшатины. Поэтому, конечно, мы в этом направлении работаем, и будем и дальше развивать наше сельское хозяйство.