Во время Великой Отечественной войны в легендарной Владимирской тюрьме была создана система улучшенного типа заключения, которая распространялась на сидельцев, осужденных по политическим мотивам. Элитные зеки содержались в особых условиях, которые могли вызвать зависть не только у остальных осужденных, но и у рядовых граждан СССР того времени.
Номерные заключенные
Каждый заключенные переведенный на особый статус получал номер, а настоящее имя и фамилию сидельца знало только высшее руководство централа и несколько человек из КГБ. В обмен на «стирание личности» зек получал серьезные привилегии, например: право лежать на нарах в любое время суток, освобождение от стрижки наголо, часовое свидание с членами семьи раз в сутки, две прогулки по 60 минут каждая.
Сидельцам позволялось заниматься литературной деятельностью, ввести рукописи, получать свежие газеты и книги из библиотеки города Владимир. Через начальника тюрьмы «номерные зеки» за свои деньги могли купить продукты и разные предметы быта. Два раза в день они получали горячую еду, а утром и вечером чай. Для разнообразия рациона использовали свежие овощи. Каждого заключенного еженедельно осматривали врачи.
Кем были «элитные заключенные»
В архивах Владимирского централа сохранились сведенья о личности нескольких номерных зеков. На особых условиях сидели руководители Эстонии, Латвии и Литвы, родственники высокопоставленных чиновников - брат наркома Серго Орджоникидзе, Константин, а также члены семьи второй супруги Сталина Надежды Аллилуевой.
Также в эту категорию попадали шпионы. Аладжанян - священник и английский разведчик, венгерский шпион Тибор и коллаборационисты высокого ранга, например: Борис Меньшагин, которого немцы назначили бургомистром Смоленска. Один и заключенных Гедемин Меркис, сын литовского политического деятеля, вспоминал, что во время войны делился едой с охранниками, которые питались хуже подопечных им зеков.
При этом ему разрешали читать книги по экономике, истории, географии. После смерти Иосифа Виссарионовича большинство номерных заключенных освободили.
Тюрьма-богодельня
Одним из таких сидельцев был бывший депутат Государственной дума Василий Шульгин, который принимал отречение последнего Романова. В 1944 году его арестовали в Европе и после суда эмигранты дали максимальный срок. Местом отсидки стала Владимирская тюрьма, а его сокамерниками были писатель Андреев, академик-биолог Василий Парин и князь Петр Долгорукий.
Из 25 летнего срока Шульгин отсидел 12 лет и вышел в 1956 году. О временах заключения он записал в своем дневнике: «Как бы я провёл эти 12 лет на свободе? Меня кто-то содержал бы, и кто знает, может быть, чаша моих унижений была бы на свободе хуже, чем в тюрьме. Моё перо, которое не умеет служить, не могло бы меня кормить. В наше время независимые люди не нужны никому. Их место - тюрьма или богадельня. То и другое представили мне Советы, то есть, принципиальные враги, политические противники».
источник
Номерные заключенные
Каждый заключенные переведенный на особый статус получал номер, а настоящее имя и фамилию сидельца знало только высшее руководство централа и несколько человек из КГБ. В обмен на «стирание личности» зек получал серьезные привилегии, например: право лежать на нарах в любое время суток, освобождение от стрижки наголо, часовое свидание с членами семьи раз в сутки, две прогулки по 60 минут каждая.
Сидельцам позволялось заниматься литературной деятельностью, ввести рукописи, получать свежие газеты и книги из библиотеки города Владимир. Через начальника тюрьмы «номерные зеки» за свои деньги могли купить продукты и разные предметы быта. Два раза в день они получали горячую еду, а утром и вечером чай. Для разнообразия рациона использовали свежие овощи. Каждого заключенного еженедельно осматривали врачи.
Кем были «элитные заключенные»
В архивах Владимирского централа сохранились сведенья о личности нескольких номерных зеков. На особых условиях сидели руководители Эстонии, Латвии и Литвы, родственники высокопоставленных чиновников - брат наркома Серго Орджоникидзе, Константин, а также члены семьи второй супруги Сталина Надежды Аллилуевой.
Также в эту категорию попадали шпионы. Аладжанян - священник и английский разведчик, венгерский шпион Тибор и коллаборационисты высокого ранга, например: Борис Меньшагин, которого немцы назначили бургомистром Смоленска. Один и заключенных Гедемин Меркис, сын литовского политического деятеля, вспоминал, что во время войны делился едой с охранниками, которые питались хуже подопечных им зеков.
При этом ему разрешали читать книги по экономике, истории, географии. После смерти Иосифа Виссарионовича большинство номерных заключенных освободили.
Тюрьма-богодельня
Одним из таких сидельцев был бывший депутат Государственной дума Василий Шульгин, который принимал отречение последнего Романова. В 1944 году его арестовали в Европе и после суда эмигранты дали максимальный срок. Местом отсидки стала Владимирская тюрьма, а его сокамерниками были писатель Андреев, академик-биолог Василий Парин и князь Петр Долгорукий.
Из 25 летнего срока Шульгин отсидел 12 лет и вышел в 1956 году. О временах заключения он записал в своем дневнике: «Как бы я провёл эти 12 лет на свободе? Меня кто-то содержал бы, и кто знает, может быть, чаша моих унижений была бы на свободе хуже, чем в тюрьме. Моё перо, которое не умеет служить, не могло бы меня кормить. В наше время независимые люди не нужны никому. Их место - тюрьма или богадельня. То и другое представили мне Советы, то есть, принципиальные враги, политические противники».
источник
Свежие комментарии